Он ускорил шаг, сливаясь с ветром и снегом. Чутье подсказывало, что глупая Енын в беде, и, если он немедленно не придет на помощь, произойдет что-то страшное. В груди сначала стало нестерпимо горячо, затем лютый холод сковал все существо от мысли, что с ней что-то случится. Ведь тогда он может попрощаться со своей мечтой стать человеком.

Син летел по пустым переулкам Ханяна, вихрем пронесся по центральной улице, захлопывая открытые окна домов, едва не врезался в старика, сбив его с ног порывом ветра. И наконец остановился возле приоткрытых ворот. Оттуда черными клубами выползала темная энергия шамана, смешанная со светлой – энергией Енын. Запах кумихо тоже ощущался, а значит, они обе уже здесь.

Просочившись во двор, Син метнулся к распахнутой двери, откуда слышалась возня и сдавленные вскрики. Внутри происходила борьба. Дух ринулся в комнату и застыл на пороге, пораженно оглядывая место побоища. Хэиль боролась с шаманом, катаясь по полу и круша все, что попадалось под руку. С шаманского алтаря падали потухшие свечи, бумажные амулеты, веера и ножи. Енын судорожно выдвигала ящики комода, металась по комнате, пока кумихо отвлекала шамана. Заметив Сина, она на мгновение остановилась, глядя на него широко распахнутыми глазами, будто спрашивала: «Зачем ты здесь?»

Вдруг шаман каким-то непостижимым образом вывернулся из хватки Хэиль, схватил валявшийся на полу нож и бросился к Енын. Син не успел даже моргнуть, как лезвие прижалось к тонкой девичьей шее.

– Вы еще и духа с собой привели… Молодцы, все продумали! – злобно прошипел шаман. – Убирайтесь отсюда или я перережу ей горло!

Сина парализовало от страха. Енын может погибнуть в любую секунду. Он мог убить шамана одним движением руки, но в судьбу смертных вмешиваться не имел права. Син управлял природой, повелевал стихией, но жизни людей отнимать не мог.

– Я дочь министра! Если ты меня убьешь, это не сойдет тебе с рук! – дрожащим голосом пролепетала Енын, полными ужаса глазами глядя на Сина. Кажется, она с трудом стояла на ногах и, если бы не державший ее негодяй, упала бы в обморок.

– Отпусти девочку, пока я не вырвала твою печень! – зарычала Хэиль, бросаясь к ним, но шаман дернулся, царапнув нежную кожу. Енын вскрикнула от боли, и по шее заскользила темная капля. У Сина едва не потемнело в глазах, все его существо сосредоточилось лишь на одном – спасти ее любой ценой! Ведь иначе он никогда не станет человеком.

– Если не отпустишь ее, я сверну тебе шею до того, как ты успеешь пошевелить хоть пальцем, – угрожающе тихо сказал Син, и шаман посмотрел на него безумными глазами.

– Думаешь, я не знаю, кто ты? – Уродливое лицо исказила гримаса ярости. – Ты дух стихий и не можешь причинить вред человеку.

– Конечно, – осклабился Син. Он успел прийти в себя и сейчас с трудом сдерживался, чтобы не вырвать негодяю язык. – Но ведь я не могу отвечать за кумихо.

Яркий белый свет вырвался из его ладони и ослепил шамана. Мгновения замешательства оказалось достаточно, чтобы Хэиль с диким рычанием бросилась на мерзавца и полоснула его хищными когтями по лицу. Шаман охнул и невольно выпустил из рук жертву. Потеряв ориентир, он пытался закрыться от слепящего света и держался за располосованную щеку. На пол капала кровь.

Не теряя ни секунды, Син метнулся к Енын и дернул ее за руку к себе. Воспользовавшись замешательством врага, Хэиль бросилась к шаману и схватила его за горло.

– Не двигайся, или умрешь. – Острые когти второй руки впились в бок чуть ниже ребер. Одно неверное движение – и они вонзятся в плоть.

Шаман выпустил из руки кинжал, и он со звоном упал на пол.

– А теперь скажи, где обсидиан, которым ты привязал мальчика к себе, – спокойно сказал Син, отодвигая Енын себе за спину.

– Ну уж нет! – выкрикнул шаман. – Я лишусь источника дохода! Не отдам, лучше убейте!

– Ты уверен в этом? – тихо переспросил Син и кивнул Хэиль. – Кумихо ведь безразлично, кого есть. Ей и такой негодяй, как ты, сгодится.

Хэиль бросила на Сина уничтожающий взгляд и плотоядно облизнулась. Из-под звериных когтей потекла кровь.

– Подождите-подождите! – взмолился шаман. – Хорошо… хорошо… он в моей спальне… За ширмой… Там есть тайник.

Енын уже пришла в себя и кинулась в комнату, а через несколько минут вернулась с черным камнем в ладони. Победно вскинув руку, она широко и искренне улыбнулась Сину. Странное чувство стукнулось в грудь, и внутри что-то сладко и одновременно тревожно заныло, словно ее улыбка таила в себе неизвестную опасность. Он быстро отвел взгляд, вновь сосредоточившись на шамане.

– Твои способности исчезнут после того, как мы уйдем, – сказал Син. – Ты потеряешь все.

– Советую начать учиться работать в поле, потому что несчастный мальчик больше не будет твоей марионеткой, – вскинув голову, злорадно сказала Енын. – Почувствуй, как живут простые люди. И осознай, в какой ужас ты поверг свою несчастную жену, убив ее ребенка и разрушив ее жизнь.

Енын раскрыла ладонь и отдала камень Сину. Он мгновение смотрел на него, колеблясь: почему он делает все это? Что за безумие помогать совершенно незнакомому, чужому ребенку, до которого ему не было никакого дела? Однако именно сейчас почему-то хотелось сделать что-то хорошее для несчастной изувеченной души.

Син протянул ладонь, из которой вырвался белоснежный свет и окутал обсидиан сверкающими белыми нитями. Камень взлетел в воздух и, медленно вращаясь вокруг своей оси, рассыпался в пыль.

Шаман осел на землю, глядя перед собой пустым взглядом.

– Ты будешь наказан Небесами, но прежде сполна ответишь за свои злодеяния на земле, – бросил напоследок Син и вышел во двор.

Арен стоял перед домом, его глаза вновь стали ясными и чистыми. Он улыбался, поочередно глядя на Енын, Хэиль и Сина.

– Спасибо, что освободили меня, – низко поклонился им мальчик. – Госпожа, – обратился он к Енын, – пожалуйста, помогите моей матушке. Ее время еще не пришло, она должна вернуться к жизни.

– Я сделаю все, что в моих силах. – Девчонка присела напротив ребенка, чтобы их лица оказались на одном уровне. – Я надеюсь, там, куда ты уходишь, ты будешь счастлив, раз в этом мире тебе довелось испытать не так много радости.

Она протянула руку и, поколебавшись мгновение, погладила его по голове. Мальчишка просиял улыбкой и, поклонившись всем еще раз напоследок, бросился вперед по переулку, где его уже ждал Темный жнец, чтобы проводить к Реке вечности.

– Какой замечательный малыш. И как жаль, что его жизнь оборвалась так рано, – грустно сказала Енын, подняв голову, чтобы увидеть лицо Сина. Он делал вид, что ему безразлично все происходящее, поэтому по обыкновению презрительно хмыкнул.

– Видишь в нем отражение своей судьбы? – криво усмехнувшись, спросил он. – Не надейся меня разжалобить.

– Может, перестанешь делать вид, что тебе на всех наплевать? – возмутилась Хэиль, вытирая окровавленную руку подолом платья. – Вон как быстро примчался, едва Енын оказалась в опасности!

– Я… Что? Да я… На что это ты намекаешь? – От возмущения Син не сразу нашелся что ответить.

– Пойдем, я провожу тебя, Енын. Уже поздно, и на улице небезопасно. – Нахалка-кумихо проигнорировала его вопрос и, состроив презрительную гримасу, взяла девчонку под руку. – Сильно испугалась?

– Если честно, да. Все случилось так внезапно, я еще не осознала, что произошло, – ответила Енын, уходя вместе с лисой по направлению к своему дому.

Син смотрел им вслед, кипя от негодования. Что эта вертихвостка имела в виду?! Через несколько шагов Енын обернулась и посмотрела на него странным взглядом, от которого что-то опять больно ударило в грудь.

«Даже не поблагодарила!» – обиженно поджав губы, подумал Син и исчез в белом вихре.

Глава 11

Что-то трепетало высоко в небе, то спускаясь ниже, то вновь взмывая вверх. Енын напряженно всматривалась в темную точку, пытаясь понять, что это такое и почему оно кажется таким важным. Она сощурилась от бьющего в глаза солнца, приставила ко лбу ладонь и наконец увидела, что это воздушный змей. Теплый ветер стелил по воздуху длинную ленту, которая мягко легла Енын прямо в руку.